Армейские истории

[Alexander]

История эта произошла в середине 70-х годов в одном из полков
истребителей-перехватчиков. Как раз тогда было принято очень важное
решение выкрасить некоторые типы самолетов в камуфляж. И они в один
момент из естественного металлическо-серебристого цвета стали
превращаться в разноцветные, зелено-коричнево-желтые. Ну и какие-то там
еще. С брюхом нежно голубого цвета. Сделано это было, как тогда
говорили, чтобы повысить малозаметность на стоянках, в полете на малых
высотах, и еще много чего говорили. Вьетнам, наверное, тоже свою роль
сыграл, но про это не говорили, это я сам только что придумал.
Короче, покрасили. Но не все. Все не успели. И, как обычно, так часто
бывает, в полк нагрянула проверка сверху. А самый верх у полка находился
в ПВО, потому что это были перехватчики.
Недолюбливали их тогда. Этих из ПВО. Приедет такой из штаба генерал в
красных погонах, может он, конечно, и ас в противоракетах, а вот в
авиации как-то обычно был не очень. Но тоже наш шеф, положение
обязывает.
Поэтому, тогда к нам приехал очередной. Ну, вроде все ему показали,
строем мимо походили, «ура» сказали, на закуску были показательные
полеты.
На взлет, как обычно, парами. Первая, вторая. Тут генералу срочно надо в
туалет, убегает. Туалет как бы стоял у нас повзади, но тоже с видом на
рулежку. И тут мимо, как назло, неторопясь проходит первая наша пара
свежеокрашенных.
Дальше было то, о чем рассказали мне через много лет. Генерал этот бежал
наискосок, из туалета прямо на взлет, одной рукой придерживая
незастегнутое, другой махая всем кулаком. И кричал: «Немедленно
остановите полеты, идиоты, у вас самолеты в чехлах на взлет уходят».


ЧАЙНИК
Аккурат под Новый год в наш авиаполк, к нам, срочникам, прислали нового
старшину откуда-то из пехоты. Потому он не знал некоторых "авиационных"
тонкостей. Ему приказали, чтобы он внимательно следил за тем, чтобы
солдаты на Новый год пили только чай. Он за этим ревностно и следил.
Откуда ему было знать, что авиамеханики к празднику непременно сольют из
самолетов тормозуху (чистый спирт), а уж подкрасить ее под цвет чая -
вообще не проблема.
Итак, предновогодний вечер, все солдаты в столовой тихо-мирно пьют чай с
леденцами, разливая его из чайников, и постепенно напиваются вдрызг.
Молодой старшина долго непонимающе хлопал густыми ресницами, наконец
схватил со стола один из чайников и сделал оттуда добрый глоток.
Поперхнувшись, присел на стульчик и горестно вздохнул:
- Я - чайник.

Про находчивых солдат.

На недавних выборах, в одной из частей была поставлена задача красиво
проголосовать. Офицеры были поставлены контролировать выполнение. Каждый
солдат должен был на выходе показать фото бюллетеня с галочкой за одну
из партий. Но сознательные защитники Родины не могли нарушить закон и
использовали маленький кусочек нитки, из которой изготавливалась галочка
и делалось фото. Так солдаты реализовали свое право на свободу выбора.

*********
Одно из самых сильных потрясений в моей жизни, было знакомство с рядовым
Адижоновым.
Было это в конце восьмидесятых, когда жители кишлаков служили в
Советской Армии. Рядовой Адижонов был одним из них, обычный невысокий
узбек, не говорящий на русском.
По службе мы не пересекались, он служил в роте охраны, а я - аэродромного
обслуживания. В какой-то момент Адижонов стал известен в батальоне своим
собственным пониманием русского языка. То есть, он чистосердечно считал,
что мат - это обычные разговорные слова. Например, он не знал слова
"удивился", его с успехом заменяло "ошуел". Вопрос "зачем?" звучал как
"на шуя?" "Врать, обманывать, говорить впустую" - "пиздеть" и так далее.
Например, только Адижонов мог поинтересоваться у дежурного по части:
- Таварыщ прапщик, я наряд прышел, сталовый нэ кушал, на хуя пыздышь?
И все это совершенно обыденно, с честными глазами. Когда вокруг
смеялись, удивленно оглядывался, поправлений не понимал. В батальоне
сначала возмущались, потом махнули рукой.
В тот день был мой последний наряд, завтра я демобилизовался. Не
спалось. В час ночи, я, помдеж по роте вышел покурить. На крылечке стоял
и дымил рядовой Адижонов. Я подошел и хлопнул его по спине:
- Ну че, земеля, завтра домой еду. А тебе тут еще пол-года херачить,
братан. Понимаешь? Да ни шуя ты не понимаешь... .
- Пол-года муйня,- отозвался вдруг Адижонов.- Полтора прослужили, еще
пол-года как-нибудь протянем. Да, земеля?
Сигарета едва не выпала у меня из пальцев. Я медленно повернулся и
встретил веселый взгляд раскосых глаз.
Адижонов говорил на русском не хуже меня. За полтора года службы об этом
никто не догaдался. так и оставили его, туповатого, в покое. то-то он
над всеми прикалывался. Не знаю, как каким-то там десантникам и
спецназовцам, а Адижонову будет о чем дома порассказать.
А вы говорите - узбек... .

Военное крысоводство

О военном животноводстве.
Происходило это во времена не столь давние, но весёлые, в середине 90-х,
когда в стране бушевали ветры перемен и все пытались приватизировать не
разграбленное, и украсть не приватизируемое добро, доставшееся нам от
старой доброй Советской.... Родины, тьфу, чуть не написал империи, но в
принципе и то и другое не так уж и плохо, а не ужас кошмарный, как нам
сейчас пытаются внушить те наши "друзья" которые и инициировали всю эту
катавасию, которую теперь принято называть развалом Советского Союза.
Армия в это время, как кому-то бы не хотелось, чтобы она разложилась,
продолжала существовать, несмотря на тяжелое материальное положение
командного состава, повальное дезертирство и тяжёлые потери в различных
горячих точках, куда Россия то и дело встревала, создавая себе различные
проблемы, а затем решая их руками своих ребятишек, рождённых на рубеже
70-х - 80-х годов прошлого тысячелетия. Так вот ребятишки, рождённые в
этот благословенный период, свое счастливое детство проводили не за
компьютерными играми, а в пионерских здравницах, или на улице, поэтому
не обладая прагматизмом нынешнего поколения, всё же отличались некоторой
смекалистостью прикладного характера, изобретательность ведь всегда
отличала наш народ, и в те времена и даже в нынешний век высоких
технологий.
Так вот в эти времена чтобы как-то продержаться на плаву и чем-то
разнообразить солдатский стол в воинских частях создавались подсобные
хозяйства, где разводили домашний скот. В нашей части разводили крыс.
Точнее не разводили, а они сами завелись в казарме, здоровые такие, с
кошку размером, кошка у нас тоже была, но они её сожрали, и продолжали
гулять где им вздумается. Потом они видимо оголодали, таким тушам, а
были они очень даже не мелкими, много корма требуется. и стали издали
недобро поглядывать на наших солдатиков, плотоядно облизываясь. До сих
пор помню, сидит ночью такой экземпляр посреди центрального похода в
спальном расположении и примеривается, на какую бы солдатскую койку ей
приземлиться, шуганет её дневальный, пройдёт пять минут, а она опять
откуда-нибудь вылазит и нипочем ей ни запах ни храп богатырский. Так бы
может быть всё и осталось на уровне молчаливого нейтралитета, но эти
серые бестии однажды преступили черту приличия и решили объявить нам
войну.
Они послали к нам своего самого наглого парламентёра который решил
сообщить нашему сержанту, который спал на крайней нижней койке страшную
весть, о том что их правительство в подвале желает расширить сферу своих
жизненных интересов за счёт первого этажа нашей казармы и прилегающих к
нему территорий. Сержанта они приняли за нашего главаря, так как он был
самый упитанный и выглядел в их глазах-бусинках самым калорийным.
Поэтому парламентёр, после того, как прошептал ему на ухо весть о начале
боевых действий и принял сонное сержантское причмокивание за
положительный ответ, решил попробовать на вкус его ухо и тут же был
жестоко раздавлен проснувшимся. Подоспевший на сержантский благий мат
дневальный, взяв труп незадачливого дипломата за длинный хвост и на
вытянутых руках отнёс его на ближайшую помойку - это была первая жертва
только что начавшихся боевых действий. Итак, один раненый с нашей
стороны и один убитый с их. Начало боевых действий выглядело весьма
кровавым.
После столь вероломного нападения мы посчитали законными любые способы
ведения войны и проявив присущие нашему народу недюжинные
изобретательские способности в изготовлении ловушек, капканов и
банальных крысоловок быстренько уменьшили численность нашего неприятеля
до одной особи, но эту особь не изловить не отравить нам никак не
удавалось. Приманки с неизменной постоянностью съедались, наша амуниция
сгрызалась а результат на выходе не радовал, в общем на войне, как на
войне. Видимо, крыса эта, до того, как сгрызть в шкафу командира роты
справочник по приёмам и способам ведения партизанской войны и
диверсионно-подрывных действий на французском языке, перевела его и
внимательно прочитала. Короче полгода не могли её выловить. К
противнику, который ведёт партизанскую войну, тактика войсковых операций
не применима, поэтому мы с ротным решили провести разведку специальными
методами. Итак, представьте себе картину: ночь, в каптёрке весь пол
заставлен крысоловками всех мастей, на шкафу в неподвижном, достаточно
неудобном положении застыло моё тело, на голове у меня надет прибор
ночного видения - я в засаде. Не помню, сколько времени я там высидел,
но достаточно долго. И вот моё долготерпение наконец-то было
вознаграждено! И что же я увидел? Крыса на задних лапах подкралась к
крысоловке, держа в передних солдатский брючный ремешок, махнула им,
захлопнула наше хитро-мудрое приспособление, схватила приманку и
преспокойно отправилась в свой лаз закусить.... Я был скорее не в шоке,
а в ступоре, я был откровенно восхищён её изворотливым умищем!!! Когда я
утром доложил об этом командиру роты, он три дня думал, потом написал
конспект на проведение индивидуальной тренировки нашего снайпера и
бедолага заступил на мой пост на шкафу и просидел на нем ещё пару дней,
до тех пор пока не раздался роковой выстрел, который стал жирной точкой
в нашей домашней войне....
Тело врага было выставлено на всеобщее обозрение, всех поразили её
размеры, и с должным уважением её интеллекту с почётом было предано
земле за забором части. Нужно сказать что всем этим развлечениям мы
предовались не отрываясь от основных занятий по программе боевой
подготовки. Армия, где всё в порядке с чувством юмора - непобедима.

***********************************

Очередная зарисовка на тему долбо@бизма бюрократии. В частности о
подчинённых Министерства Обороны.

Старший сын ещё в грудном возрасте по вине медсестры-практикантки
потерял указательный палец правой руки. К счастью, никаких неудобств он
из-за этого не испытывает. По клавиатуре стучит лучше меня,
инженера-программиста с 15-летним стажем. Хорошо играет на гитаре. Легко
повреждённой рукой даст в сопатку любому, кто будет стебаться по поводу
отсутствующего пальца. А ещё имеет разряд по спортивной стрельбе.
Захотел он в секцию записаться – я не против. Всё лучше, чем водку в
подворотне жрать. Я и сам когда-то почти каждый вечер в ДОСААФ'овский
пневматический тир ходил.

Сейчас сын в 10-м классе, и его, человека с инвалидностью, по закону
негодного к строевой службе, начал доставать военкомат. Уже третья
повестка на мед обследование за полгода. Наверное, они там думают, что у
него новый палец, как оторванная лапа у осьминога. Занятия стрельбой
сказались, не могут людишки в погонах смириться с тем, что такой снайпер
пропадает. «Его бы куда-нибудь под Хабаровск, плац зубной щёткой
подметать, а он, зараза, на гражданке гулять будет, в институте штаны
просиживать».

На днях добило это: в личном деле сына в военкомате обнаружил лист
«личная характеристика». Одна из строк:
«ВРЕДНЫЕ привычки: не пьёт, не курит, наркотики не употребляет»

Вот бы большинство наших граждан страдало такими вредными привычками...

*************************************

Дню ракетных войск и артиллерии посвящается!

Ми-8 плавно садился на футбольное поле части. Командир полка, в последний
раз поправив портупею, пошел на доклад.
- Товарищ генерал-лейтенант! В вверенной мне части происшествий не
случилось... - бодрым командирским голосом доложил наш полковник Макаров.
Винты вертолета еще вращались, из его чрева на зеленое поле высыпало
человек семь комиссии. К нам приехала «внезапная» проверка из штаба
армии. «Внезапная» - потому что о ней знал весь наш ракетный полк еще
неделю назад. Естественно в этот день в нарядах стояли самые толковые,
вся трава стала зеленой, а бордюры белыми.
- Так-с, с чего начнем? - спросил генерал-лейтенант. И дружно всей
комиссией пошли в расположение части.
- Смир-р-р-рна!!! Товарищ генерал-лейтенант, за время моего дежурства
происшествий не случилось. Дежурный по роте старший сержант Седов.
- Вольно! - ответил генерал.
- Вольна!!! - продублировал сержант.
Седову до дембеля оставалось всего ничего, и в этот ответственный наряд
его поставили как самого опытного, знали, что он не зарубится, как
говорили в части.
- Сколько служить осталось, сержант?
- Четыре месяца, трищ генерал-лейтенант!
- Понятно.
Глава комиссии был не первый год в армии и прекрасно понял, что Макарова
предупредили о проверке, раз в наряде у него «деды».
- Так... Ну раз тут у тебя все в порядке, давай посмотрим что на хоздворе, –
обратился он к командиру полка.

Хоздвор стоял немного на отшибе. За плацем, за столовой. Это был
обыкновенный свинарник, голов на тридцать. Кое-что из той свинины, что
здесь выращивалась, попадало не только в офицерскую столовую, но и на
солдатский стол. И главным на хоздворе был рядовой Загоруйко. Он
прослужил здесь уже полтора года, сам он был выходцем из Западной
Украины, но парнем был городским и до своей службы в армии о свиньях
знал только, что они источник сала. А еще у него дома осталась немецкая
овчарка, по кличке Ника, которую ему подарил дед на четырнадцатилетие.
Но сейчас не об этом. Будучи не первый день в армии, Загоруйко тоже
привел в порядок и свинарник и себя. Подворотничок сиял, бляха блестела,
- все как положено. В свинарнике тоже было относительно чисто, свежая
солома, чистые поилки... Хотя ему сказали, что вряд ли Он к тебе зайдет,
но все же... Ты смотри если что.
А генерал-лейтенант, поняв, что в части недостатков ему не найти, решил
докопаться хоть до чего-нибудь. Где самое грязное место? Правильно –
хоздвор. Еще на подходе к свинарнику было слышно как тридцать свиных
голов хрюкают и повизгивают, - шум стоял такой, что мама не горюй! И
запах! Запах!!! Вообще, запахом это назвать нельзя. Вонь, она и есть
вонь.
Дверь в свинарник открылась и на пороге показалась высокая, статная
фигура проверяющего.
- Смир-р-рна-а!!! - вскочил Загоруйко, и сделав четыре строевых шага
подошел к генералу на расстояние вытянутой руки. В этот момент в
свинарнике произошло нечто неимоверное! Все свиньи, услышав команду
своего свинаря, как одна замерли, и стояли не шелохнувшись, не произнося
ни звука!
- За время несения службы во вверенном мне подразделении происшествий не
случилось, старший по хоздвору рядовой Загоруйко!
- Вольно! – ответил генерал. Было слышно как муха на другом конце
свинарника бьется о стекло.
- Вольна-а-а!!! – продублировал Загоруйко, сделав шаг в сторону и назад,
как и положено по Уставу, давая проверяющему возможность пройти вперед.
После второй команды «вольно» свиньи опять начали двигаться и постепенно
все громче и громче издавать свои свинячьи звуки.
Генерал-лейтенант посмотрел на рядового, с тоской окинул взглядом
свинарник, молча развернулся и вышел. Выйдя из свинарника, он все так же
молча направился к вертолету. Уже там, в вертолете, когда они были на
пути в штаб, его заместитель набрался храбрости и спросил:
- Товарищ генерал-лейтенант, почему комиссия покинула полк?
- Понимаешь, у них даже свиньи честь отдают...
На следующий день мы узнали, что наш полк получил оценку «отлично» по
боевой и политической подготовке, а рядовой Загоруйко – отпуск домой на
десять суток без учета проезда туда и обратно.

*******************************************

И все-таки, были... были люди... .
Ума не приложу как, но и в армии, среди множества редких недоумков и
просто мудаков, встречались они иногда.

Сержант Снегирев.
Фамилия маленькая, бойкая, да и сержант такой же. Мелкий, но коренастый.
Приземистый крепыш.
Большинству из нас - до уровная носа. Это когда мы "смирно" стоим. А стоим
мы так, потому как учебка, мы неделю после присяги, а он - сержант.
И не просто сержант, а инструктор. И будет он обучать нас правилам
оказания первой помощи. Потому как учебка саниструкторов.
В первый же день занятий у нас "тактика". Перглядываемся - в медицине мы
еще ни бум-бум. Но оделись, навесили, нацепили, полный боекомплект
добавили и еще мед. снаряжением шлифанули.
Стоим. Одежда не по размеру, оружие болтается, рожи сонные. Но сержанта
глазами едим.
А Снегирев пальчиком выцепляет из строя рядового Полыхаева, жлоба
толстенного, размера жуткого. Отводит его в сторону, метров на тридцать
и чего-то говорит. Видим, Полыхаев укладывается на землю и лежит
недвижим.
Возваращается сержант и следующими выводит меня и еще одного бойца,
Рагулина. И перед всеми ставит нам боевую задачу:
- Товарищи бойцы! В тридцати метрах от вас, лежит и стонет от ран
рядовой Полыхаев. Ваша задача - добраться до него под огнем противника,
оказать первую помощь и вынести с поля боя. Время пошло. Да, все свое
берем с собой. И кстати, ползком!
Вы думаете тридцать метров ползком это ерунда? А когда на тебе автомат,
подсумок, противогаз, да еще мед. инвентарь? Да еще эта сука Рагулин
ползет впереди, тащит носилки. Ручки у носилок рваной резиной
окрученные, так и норовят в глаз влезть!
Не успели мы отползти, как мне по каске что-то "тюк"!
- Огонь противника! - сообщает Снегирев, - и следующим камешком в Рагулина
"тюк". И тут как посыпалось на нас! Всем взводом палили, ироды, собратья
по оружию. А кое-кто даже залпом. Камушки мелкие, но когда по каске или
прямо перед носом-неприятно. Ползем, морды в землю втыкаем, ощущение что
и вправду по тебе палят.
Добираемся до Полыхаева, мокрые, злые. Полыхаев лежит, в руках бумажку
держит. Читаем: "Проникающее ранение в области живота, контузия и
оторвана рука". В общем, не жилец... .
Давай мы его лечить. Сумки с мединвентарем открыли, где что лежит вроде
помним, но разве это найдешь? За секунду все развернули перевернули, все
что нужно перепутали.
- Давление ему меряй !- шипит Рагулин.
- Какое нах.. давление! Жгут на руку! Нет! Сначала бинт!
Бинт разматывается, падает в грязь. Не стерильно! Где еще один! А
живот-то, живот! Чем прикрыть?
А Полыхаев вдруг орать начал: "Ой, Мамочки! Ой, спасите! Ой, больно,
помираю!" И не просто орать, а руками махать и встать порываться.
- Лежи! - Рагулин приподнялся, к земле его руками. И тут ему самому по
каске камушком "Тюк". Ах ты ж!!! Лежим мы оба на Полыхаеве, вокруг нас
пули свистят. Тот снова верещать: "Ой, спасите! Ой, в глазах меркнет!
Ой, отпустите руку, пидоры!"
- Руку ему вяжи! - ору Рагулину. - Кровью же изойдет!!
- Да хрен с ним! Давай ему повязку на живот, там проникающее!
Ага. Попробуйте сто двадцать киллограмм недвижимых повернуть! Да еще
лежа! Толкаем мы его, повязку под спину, коленом по ребрам. Пристрелили
бы гада!
Справились вроде. На носилки его! Та же проблемма, повернуть на бок,
носилки под спину, обратно. Полыхаев стонет, у меня руки дрожат, Рагулин
уже не шипит даже. Положили. Потащили.
Ой, мамочки! Это ж надо с кочки на кочку этого слона перетаскивать, да
чтоб вместе одновременно, а иначе одному его и с места не сдвинуть.
А у нас еще и снаряжение и инвентарь у нас, и не поднимешься - бой кипит.
- Ногами помоги! - говорю ему. - Подтолкни, падла!
- Контузия у меня! - оправдывается Полыхаев. - И Снегирь обещал два вне
очереди, если увидит что!
Как доволокли - не помню. Мокрый весь, аж в сапогах хлюпает.
В глазах слезы, темные круги и три сержанта Снегирева.
- Становись! - командует тот. Обошел он вокруг Полыхаева, на часы
посмотрел: - Пятнадцать минут, - сообщает.
Не может быть. Часа два там возились... Я вперед смотрю, от той кочки,
где Полыхаев лежал, метров тридцать, два скачка. И борозда глубокая
тянется.
- Товарищи бойцы! - обьявляет Снегирев. - Сегодня, в бою с врагом, геройски
погиб рядовой Полыхаев!
Взвод стенает, давится, лица вниз. Мы с Рагулиным переглядываемся.
- Его убили не враги! - продолжает Снегирев. - Враги его только ранили. А
добили друзья, однополчане, боевые, так сказать, соратники! Потому как
пока добрались, пока справились, да пока обратно приволокли. А уж какую
первую помощь оказали, тут бы и здоровый не выжил!
И на нас смотрит. "Все, говорит, ясно?"
Куда уж яснее. Это вам не пальчик перевязать и не таблетку надвое. А
ведь это еще не бой... .
Все что мог, все что надо, обьяснил нам всем сержант Снегирев. И не
лекциями сонными, а живым примером, на пятнадцать минут.

С того дня двадцать два года прошло. Сегодня я сам врач, в другой стране
живу, в другой армии служу. Но что хорошо помню: до самого конца учебки,
все полгода, ни на одном Снегиревском уроке, ни один из нас не заснул.
Нет, были все-таки люди, были... .

****************************************

Друг вчера рассказал.
Далёкие 80-е... История реальна, фамилии изменены.
Стоит в курилке замполит, подполковник Иванов.
Подбегает солдат, с полувыпученными глазами.
- Товарищ подполковник, разрешите обратиться!?
- Ну, обращайся, что там у тебя? - лениво выпуская дым, ласково отвечает
замполит.
- Товарищ подполковник, скажите, а не Вы майор Сидоренко? Выпаливает на
одном дыхании боец.
Замполит, поперхнувшись дымом, выдаёт крылатую фразу:
- Да хрен его знает, может и я! В нашем дурдоме всё может быть!

**************************************

По легенде, Валерий Чкалов на истребителе Fokker D.XI пролетел под
Троицким мостом Петербурга, мотивация поступка — женщина. Так ли это,
доподлинно неизвестно. Доподлинно известно, что в 1941 году на сьемках
фильма Михаила Калатозова "Валерий Чкалов", для нужной киношникам
картинки, летчику Евгению Борисенко, пришлось шесть раз повторить этот
трюк. Выполнял он его на самолете–амфибии Ш–2, размах крыльев которого
больше чем у истребителя Чкалова, поэтому пролет было сделать сложнее,
чем самому герою.
Во время войны Герой Советского Союза летчик Николай Андреевич Рожнов
после отработки штурмовиком по передовой стал возвращаться домой, ему на
хвост сели пять Ме–109, одного он сбил, уходя от остальных, на бреющем
полете пролетел под железнодорожным мостом, ушел, воевал до победы.
Газета «Правда» напечатала про него статью: «Подвиг летчика Рожнова».
Вдохновила его на этот маневр, дерзкая выходка Чкалова.
4 июня 1965 года военный летчик–ас Валентин Привалов, проходивший
военную службу в канском гарнизоне, совершил полет под мостом в метре от
воды на реактивном истребителе МИГ–17.
Рассказ очевидца: "И вот, когда мы находились где–то на середине моста,
случилось то, что нельзя было представить в самом жутком сне. Внезапно
из–под моста мелькнул серебристый силуэт самолета и сразу же под большим
углом к горизонту взмыл в небо, оголив на секунду дно реки! На пляж
пошла волна, смывшая в воду одежду и обувь беспечных купальщиков. Шедший
впереди меня мужчина и я остановились и, как завороженные, смотрели на
потрясающее действо, а ефрейтор обеими руками крепко прижимал фуражку к
голове, боясь утраты казенного имущества. Чуть позже мы ощутили запах
керосина.
К вечеру почти все Левобережье знало о происшедшем, хотя имел место
"эффект испорченного телефона". Вместо истребителя МиГ–17 уже
фигурировал пассажирский Ту–104. Говорили, что под мостом пролетел
самолет с завода им. Чкалова, якобы потерявший управление при
испытаниях."
Летное происшествие имело широкий резонанс не только в СССР, но и
зарубежом. После этого полета летчика арестовали, хотели отдать под суд
за воздушное хулиганство, но министр обороны СССР Р. Я. Малиновский,
приказал вновь допустить В. Привалова к полетам. В дальнейшем Валентин
Привалов продолжил службу в легендарной эскадрилье асов на подмосковной
Кубинке.
Совершил этот поступок тридцатилетний капитан Привалов не на спор и не
из–за женщины. Причина была другая. Он хотел показать, что есть еще в
Вооруженных Силах летчики с большой буквы, что непродуманная лихая
"рубка" родной армии во время хрущевской оттепели не искоренила
чкаловских традиций и пилотской лихости. Кроме того, это был и
своеобразный протест против холуйского подавления новаторства,
инициативы и "затирания" боевых летчиков.

[Alexander]

Сейчас всем хорошо известен Академический ансамбль песни и пляски внутренних войск МВД России. А в начале 70-х он только что образовался и тогда еще никто не помышлял о его блестящем будущем. В этом ансамбле был взвод солдат, которыми командовал прапорщик Борис Завгородний, ветеран службы и незаурядный острослов. И вот как-то раз, Завгородний построил свой славный взвод, а перед строем подошел тогдашний замполит ансамбля. Начал в очередной раз доводить до солдат, что ансамбль призван доносить культуру в войска, воспитывать у воинов чувство эстетики, уметь видеть прекрасное и т.д., и т.п. А прапорщик Завгородний рядом стоит. И в это самое время из оркестровой студии выбегает солдатик (ставший потом кадровым оркестрантом): "Разрешите встать в строй". Завгородний ему: "Почему опоздал?" Солдатик оправдывается:"Партитуру писал" А Завгородний с явным недовольством и во весь голос: Да я в рот е.....л ваши партитуры, ты в строю должен быть!" И замполит понял, что больше ему тут делать нечего.....

[Alexander]

70е годы прошлого столетия, закрытый городок ракетчиков. Молодой лейтенант, только тз училища, приезжает на службу. А примерно месяц до этого в местный военторг завезли югославские трусы, типа плавок. Это сейчас их бери не хочу, а тогда это было в диковинку и каждый военнослужащий запасся комплектом. Трусы, естестренно завезли одного цвета. У лейтенанта первое дежурство на РЛС и как положено "старики" решили разыграть "салагу". - Через 30 минут включение станции, а ты спецтрусы одел? - Какие еще спецтрусы? - На складе надо было получить. Лейтенант чувствует подвох, но не может понять в чём он состоит. - Спецтрусы выдают перед боевым дежурством на складе, чтобы защитить мужской орган от излучения. С этими словами офицер спускает брюки и демонстрирует свои трусы. Что мог видеть летйтенат до этого в училище? Семейники до колен и кальсоны. У него начинается легкая паника, но есть ещё и недоверие. Но когда остальные офицеры демонстрируют такие же трусы, недоверие пропадает и парень пулей вылетает и помещения. Мчится на склад, но на свою беду попадает на майора. - Почему не на посту? 20минут до включения! - Я - на склад за спецтрусами. - Какие к чёрту ещё спецтрусы, что вы мне тут говорите. - Спецтрусы от излучения, всем офицерам выдали. - Нету никах спецтрусов и с этими словами спускает свои брюки. На майоре надеты югославские трусы....

[Alexander]

Самолеты так не летают
1942 год, Сталинград. Немцы готовят танковый удар, стремясь отрезать обороняющихся от Волги. Единственный шанс остановить их - разбомбить склады с танковым горючим, найденные разведкой. Следует приказ незамедлительно их уничтожить.

Полковник, командир полка Пе-2, прекрасно понимает, почему этот приказ отдан ему. Он единственный у кого с утра в строю было еще 3 пикировщика. Но Пешки не вернулись с задания. А приказ нужно выполнять. Из способных летать аппаратов имелся только связной По-2 - этажерка обтянутая перкалью, грузоподъемностью килограммов в двести. Но чтобы пробить серьезно укрепленную крышу склада, нужна более солидная бомба.

- Вешайте пятисотку, - командует Полковник, - на замки для топливного бака.
- Не взлетит... Замки не удержат... - слышатся голоса.
- Это приказ, - жестко обрывает Полковник.
- А кто полетит,? - угрюмо интересуется начальник штаба, понимая, что этот летчик уже навряд ли вернется.
- Шлемофон мне и парашют, - обращаясь к адъютанту, говорит Полковник.
- Вам же нельзя, - пытается остановить его адъютант.
- Нет, нах парашют - лишний вес, тащи 200 грамм водки.

Самолет, тарахтя из последних сил движком, каким-то чудом взлетает и, даже не пытаясь набрать высоту, берет курс на южную часть Сталинграда. По-2 из-за перегруза и изменившейся развесовки почти неуправляем, его мотает по тангажу и крену, а из-за нехватки скорости постоянно тянет свалиться в штопор. Но Полковник настоящий асс и ему удается удерживать машину.

Минут через сорок он почти у цели, дважды в пути попадались Мессеры, но они были выше и не заметили его или приняли за телегу, ползущую по земле. Двигатель, работая на пределе, начинает дымить, самолет начинает болтать еще сильнее. Внизу зенитчики, они стоят у орудий, но почему-то не стреляют, правда Полковнику не до них, вот овраг, а вот склады, еще немного, он дергает ручку сброса, самолет подкидывает вверх, бомба ушла.

Пошка сразу стала набирать скорость, болтанка исчезла, зенитчики открывают огонь, но поздно. Склады горят.

Начальник штаба Паулюса лично приезжал разбираться, почему зенитчики не открыли огонь вовремя. Но со всех батарей доложили одно и тоже: "Мы думали он уже сбитый, он дымил и буквально кувыркался в воздухе, решили, что он падает... самолеты так не летают".

А наш полковник, вернувшись, получил выговор, потому что был строгий приказ Ставки, запрещающий командирам полков участвовать в боевых вылетах. Выговор, перед всем строем, Полковнику делал сам командующий Сталинградским фронтом Маршал Тимошенко. Крепко пожав руку, обняв и трижды по-мужски поцеловав.

[Alexander]

Эта невыдуманная история из жизни военных, свидетелем которой посчастливилось быть мне. Как-то так повелось, что когда сократили нашу отдельную воздушно-десантную роту и создали небольшую воинскую часть войск связи, мы все офицеры и прапорщики, перешедшие туда по привычке, все равно продолжали приходить утром на физическую зарядку, и проводить ее, пусть с солдатами-связистами, но по законам ВДВ.
В один из весенних дней зарядку проводил я и мой друг – старший прапорщик Вакач (фамилия изменена). Когда мы построили солдат и приготовились бежать кросс на 3 километра, к старшему прапорщику Вакачу подошел рядовой Красук и заявил, что у него очень большой мозоль на ноге и он бежать не может. Вакач, зная, что Красук очень часто любил притвориться больным, не думая сказал: «Андрей! Вот возле входа в казарму растут две ели, их надо за 40 минут зарядки полить!». Мы убежали. Когда вернулись с зарядки(а прошло минут 25-30), то увидели, что елей (высота их около 7-8 метров и в диаметре – 15-18 см), гордо красовавшихся с двух сторон входа в казарму просто нет, а на их месте – свежевскопанная земля. На дикий крик Вакача: «Красук!!! Где ели?», был получен ответ: «Товарищ старший прапорщик! Я их палил-палил, а они не горят. Пришлось выкопать и затащить за Солдатский клуб (а это – 350-400 метров от казармы)».
Вот и думайте: « Каким нужно быть ленивым, что бы одному выкопать и перенести на расстояние 400 метров две ели, которые назад тянули по четыре человека каждую. И эти ели действительно, с низу были закопчены, т.е. их пробовали поджечь. Во истину славянская душа непонятна и непредсказуема!

Эту историю мне рассказал мой знакомый Игорь. Ехал он в Португалию в компании одного бывшего прапорщика. Судьба их раскинула и долгое время они не виделись. Встретились случайно в одном из супермаркетов. Но времени для разговоров не было, обменялись телефонами договорились встретиться в другой раз. На встречу Сергей прибыл, будто из-за праздничного стола - уже под "кайфом". Встречу обмыли немалой дозой и решили это дело отшлифовать пивком. За несколько часов вид у Сергея поменялся: от всесильного льва, к беспомощной свиньи. И как следствие, сознание погрузилась в алкогольную пропасть, а тело на тротуаре. На помощь вызвали такси, но когда таксист увидел своих будущих клиентов, то сразу рванул с места. Игорю ничего не оставалось как вызвать скорую помощь. Завезли Сергея в больницу и врачи сказали, что с таким количеством алкоголя в крови, его придется задержать на 36 часов. Игорь отправился домой. Наутро его ожидал новый сюрприз - Сергея не было в больнице. Ничего не поняв Игорь пошел на работу. Как оказалось все было гораздо проще. Очнувшись ночью, Сергей почувствовал себя в незнакомом месте, обвешанный проводами. Оглянувшись, увидел человека в форме. Сработал армейский инстинкт - враги, нужно бежать. Сергей попросился в туалет и охранник проводил его, долго не задерживаясь Сергей выпрыгнул в окно. Этаж был третий и для бравого прапорщика это были воспоминания о военной службе. Блуждал несколько часов, заметая следы в случае погони. В 8 часов утра Сергей уже был на рабочем месте. Прапорщик это навсегда.

[Alexander]

Задача перед нами стояла элементарная. Перегнать три БТР-60 через буш. Была какая-то мутная история с этими коробочками... Сначала, вроде, их везли кому-то дружественному, ступившему на путь социализма, но пока везли, он из социализма вылез и стал наймитом империалистов, короче, ближе всех к этому городку оказались мы, и нас как всегда запрягли. Хреново было то, что это была старая открытая модель БТРа с единственным плюсом - увеличенными баками, что давало плюс 300 км к дальности пробега на одной заправке, и, вдобавок, с них сперли даже турельные пулеметы. Хотя толку с этих СГМБ все равно было мало, слабоват 7,62 мм., для основного вооружения. Но у нас, как вы понимаете, был Тарасюк... Короче, в обмен на три коробки сгущенки, дюжину медицинских халатов (с клеймом Родильного отделения Алжирской городской больницы) и ящик белого гуталина Андрей получил шесть китайских ДШК и по паре БК к оным.
Пока Тарасюк занимался гешефтами, к нему привязалась греческая научная дама. По её словам, она собирала народный фольклор (в сумочке у неё лежал такой же Вальтер РРК, как у Бонда) и ей было интересно, к какой народности относится наш старшина. На помощь примчался Аким и сказал шебутной фольклористке, что Тарасюк - Ирландский фермер, разводящий вереск. Гречанка пришла от этого в экстаз и потребовала образец Ирландского фермерского фольклора. Аким попросил Тарасюка выдать какую-нибудь частушку, и старшина выдал:
Все б трахнув я на світі, крім шила і цвяха,
Шило колеться, зараза, цвях же трахать не можна.
Аким поднапрягся и перевел это на английский, что выглядело примерно так:
"Я настолько сексуален, что с радостью бы вступил в интимные отношения со всем на свете, кроме шила и гвоздя. Ибо шило колется, как зараженное некой болезнью, а с гвоздем совершать интимные действия просто невозможно".
После чего греческая фольклористка с Вальтером впала в кому и от всех отстала.

Так что, БТРы спокойно ощетинились крупнокалиберными стволами и, в сопровождении четырехосного наливника, тронулись в путь.
Мы уже отмотали километров триста, как получили по рации приказ выйти в определенный квадрат и ждать курьера. Ну, начинается, подумали мы, и были правы.
Курьер прилетел на Сессне с эмблемой журнала Плейбой, аж в количестве двух человек, чем вызвал нездоровый интерес Акима (эмблемой естественно). Один товарищ был из кругов близких к нашему начальству, а другой - из родственной Конторы, "имеющей отношение", и обладали солидными полномочиями. Первым делом с нас взяли подписку о не разглашении и посвятили в проблему, которую нам было поручено разруливать. Проблема называлась "Серебро казначейства". В принципе, эту историю знали все. Лет 5 назад, когда все и вся бурно сбивали с ног и псевдоподий цепи колониализма, одна из свеже-освобожденных молодых республик надыбала тонну серебра и решила начеканить себе монету. А тут как раз начались перевороты и заварухи, и серебро куда-то задевалось, но информация о нем периодически всплывала. И вот на днях это серебро внезапно нашлось в подвале взорванного дома, местные власти не придумали ничего умнее, как поручить охрану клада наемникам, а наемники решили разбогатеть, легко обидели местную милицию и прочих ополченцев, и удалились на двух грузовиках, естественно, вместе с серебром. Одного раненого наемника смогли захватить живьем, и он выдал всю инфу по дислокации и планам своих коллег, после чего преставился. (Я, естественно, не стал уточнять у курьеров, кто из них оказался в нужное время в нужном месте).
Ну, а наша задача - настигнуть злодеев и вернуть освобожденным народам Африки их достояние. Почему именно мы? А потому что именно у нас БТРы, а база наемников в 200 километров отсюда и они её не минуют, и даже там заночуют. Ну, и самое главное, - командование нам доверяет. Приказ есть приказ. Мы заправились под пробку и двинулись в указанном направлении. Сессна изображала из себя воздушного разведчика, и все развивалось настолько хорошо, что поневоле стали закрадываться нехорошие предчувствия, особенно, когда мы узнали, что база наемников находится в "Бушменском форте". Местечко это было не самое приятное. Там когда-то была бушменская деревня, потом нехорошие колонизаторы зачистили эту местность из-за хорошего колодца, куда, судя по всему, выходил родник, но бушмены все время порывались туда возвратиться и очередные колонизаторы построили там небольшой форт, который бушмены вырезали минимум три раза. А потом пошли антиколониальные и прочие войны, и место, вроде, стало заброшенным, но нехорошей славой пользовалось у всех, причем, настолько нехорошей, что даже отряд союзнического спецназа капитана Вельядо, прошедший вдоль и поперек весь юг Африки, и то, попав в те места, не рискнул остановиться в "Бушменском форте" на ночевку.
С самолета сообщили, что два грузовика прибыли на точку и явно собираются там на привал. Сессна пролетела от них вдалеке один раз и тревоги у наемников вроде не вызвала.
Оставив наливник в зарослях дикого ройбоса, мы блокировали БТРами развалины форта, и Барон с Акимом и Тараканом выдвинулись вперед для разведки.
В форте было все спокойно. Наемники мирно нас ожидали, их было одиннадцать штук, - без одежды и оружия. Из двух грузовиков и джипа тоже пропали все вещи вплоть до мелочей. Один грузовик был нагружен армейскими ящиками, набитыми белыми блестящими брусками.
Аким и один из курьеров (который из органов) осмотрели тела и хором сделали два резюме. Первое, что это сделали однозначно бушмены, второе, что надо отсюда делать ноги, и побыстрее. Но это были не все новости. Курьер (который от нашего начальства) стал изображать из себя Архимеда, приплясывая с серебристым слитком в руках. Но кричал он почему-то не Эврика, а АЛЮМИНИЙ!!! Да. Да. В ящиках было не серебро, а простой алюминий, вещь, конечно, не дешевая. Но отнюдь не драгметалл. Перекидав ящики с люминием в БТР (тут открытый кузов оказался, к счастью), мы, захватив наливник, дали полный газ. Сессна барражировала в ста километрах впереди и хорошими новостями не радовала. Пару раз мы сбивали хиленькие заслоны, но после того, как самолет сообщил, что через полста километров нас ждет до роты пехоты с пулеметами, а потом вернулся, оставляя за собой хвост дыма, мы заправились под завязку, заминировали наливник и пошли на прорыв.
ДШК - это хороший пулемет. И, по сему, с этой засадой мы разобрались издалека. А дальше перли не останавливаясь, считая за правило, что каждый, пытающийся заступить нам дорогу, хочет нас убить. У нас уже кончались патроны, когда на дороге замаячили БРДМы союзников.
Далее все было помпезно и с узорами. Мы подкатили к Госбанку сквозь тройную цепь охраны. В воздухе жужжало все ВВС молодой республики (в составе двух вертолетов), и небольшая группа дружественных ВВС (в составе четверки МИГов), а у подъезда стояли две "шестьдесятдвойки" союзников и мы самолично таскали в здание ящики в сопровождении четырех автоматчиков каждый (блин, лучше было бы наоборот). И ни один сын самки собаки не подумал, что в ящиках не серебро.

Р.С. Ну, а несколько позже нам вручили по большой и красивой медали... Из алюминия.
Р.Р.С. Месяц после этого Аким звал Тарасюка - Наш Ирландский Мачо.

[Alexander]

© Copyright Анваров Нурлан Акмалевич
  Было это во времена Союза. Начало восьмидесятых, я тогда учился в Училище. Служил у нас заместителем Начальника Училища полковник Коротнев. Настоящий был полковник! Нрава крутого, как сказали бы сейчас "сурового", но справедливого. Курсанты его за глаза называли "Батя" и очень уважали. Так как он никогда не позволял себе оскорбить курсанта или наказать его как говорят "ни за что".
   Мне сегодня хотелось бы рассказать некоторые моменты из жизни полковника Коротнева. Так как он, безусловно заслуживает того, чтоб о нем помнили.
  ...Четвертый взвод восьмой роты идет из учебного корпуса в расположение роты. Путь пролегал мимо БПК (Банно-прачечный комплекс). А вот за БПК, был забор Училища, весьма невысокий. Забор сей, был кирпичный, оштукатуренный и представлял собой нечто подобное "стенки" на полосе препятствий. Такой же высоты. А так как мы ежедневно бегали на физической подготовке по полосе препятствий, то и особой трудности в преодолении данного забора мы не испытывали.
  Перескочив через него (что курсанты с удовольствием делали), попадешь на территорию офицерского городка. Или как говорили "во флигеля". Там конечно можно было нарваться на своего офицера, который например, шел домой пообедать или поужинать, но, сами понимаете, курсанты - народ рисковый. И были "перцы", которые и средь бела дня рисковали перепрыгивать данный забор.
   Так вот. Идет взвод мимо БПК, навстречу нам идет полковник Коротнев. И только-только наш ЗКВ "Кузя" хочет подать команду: "Взвод! Смирно! Равнение На-Право!". Но он не успевает сделать этого, потому что, Коротнев останавливается и смотрит на забор. Мы тоже идем, и все, как по команде начинаем смотреть на забор. А там...через забор перекидывается одна рука, в форменной гимнастерке, и держит та рука бутылку водки. Потом появляется вторая рука, держащая вторую бутылку. Потом обладатель рук подтягивается, и показывается его голова. В фуражке. Улыбается нам. И пока не видит Коротнева. Взвод останавливается без команды. Все смотрят, что же будет? Курсант облокачивается на локти, перекидывает ногу и садится на забор, потом спрыгивает, ставит бутылки на землю и отряхивается. Полковник Коротнев решил дать о себе знать:
  - Курсант, ко мне!
  Немая сцена. Счастливый обладатель "двух пузырей водяры" только что увидел Коротнева. Он был в замешательстве всего секунду. Быстро заправился, взял в руки водку (в каждую руку по "пузырю"), и четким строевым шагом направился к Коротневу. Подойдя к "Бате" четко доложил:
  - По Вашему приказанию прибыл!!!
  По Уставу, когда подходишь к начальнику надо четко докладывать свою фамилию, курсант же просто "пропустил" данный момент. Коротнев:
  - Фамилию не называешь, ну, ладно. Документы.
  Курсант начинает расстегивать верхнюю пуговицу гимнастерки, сначала одной рукой, потом двумя. При этом он не выпускает из рук водку. Ничего не получается. Не может он расстегнуть гимнастерку, держа в руках водку! Коротнев ждет. Взвод тоже. Тогда курсант со словами:
  - Подержите, товарищ полковник, - отдает обе бутылки водки Коротневу. Полковник берет их. Курсант разворачивается, и в два прыжка исчезает за забором!
   Не успел наш взвод дойти до расположения роты, как все Училище построили на Большом плацу. На средину плаца вышел Коротнев. Вынес те самые две бутылки водки и поставил перед собой.
  - Кто ЭТО был? - спросил Коротнев, - обещаю что, наказывать не буду, я просто хочу в глаза ему посмотреть.
  Гробовая тишина. Никто не вышел из строя.
  - Я повторяю: наказывать не буду!
  Снова тишина. Полторы тысячи человек. Тишина.
  Коротнев:
  - Меня, за тридцать лет службы, впервые так провели. Как он посмел? Я же Вам как отец родной, а Вы? Отца родного обманывать?! С этими словами он разбивает бутылки прямо на плацу.

[Alexander]

Произошло это со мной в армии;заступил я как то дежурным по роте,ночь прошла спокойно, но под утро "забился" толчок,чего только не делали дневальные все бестолку,закрыли тубзик "на ремонт" ждем подъема что бы вызвать слесарей.Тут к побудке пораньше заходит в расположение ст.лейтенант Баранов с 5 роты,а надо сказать что этот тип был очень высокого мнения о себе,этакий всезнайка и зануда.Так вот идет он "отлить" и видит все вышеуказанное,и говорит мол че за дела почему непорядок и т.д.короче "до@бывается", я отвечаю что сами не справились, вызвали спецов и.т.д.Тут старлей выдает мне что мы тупые салдафоны, вот он когда учился в училище они решали и не такие задачи.
Идет к себе кабинет чем то там гремит и выходит оттуда с пучком взрывпакетов, решительно взяв меня за локоть, увлекает в туалет,орет дневальному принести крышку от мусорного бачка,и говорит смотри как надо: запалив в.пакет бросает его в "очко" и прикрывает крышкой, бабах-вонь дым,я начинаю отходить от него подальше, мне все это ненравится,и вот мы стоим с дневальными около умывальников, после каждго захлопа мы заныриваем за перегородку, это продолжается раз 5,но не тут-то было, не пробивается, Баранов матерится во всю,он же не может врубить задний ход:), назвался асенизатором так полезай.
И тут он решает сразу несколько штук закинуть, я говорю что не стоит,так как трубы могут лопнуть и все такое, на что он не реагирует вообще,запалив все остатки взрывпакетов швыряет в их "очко", мы затаились, взрыва нет,слышим Баранова:-Че за ..йня!? и оглушительный хлопок, картина; весь сортир в дерьме,такая лепнина из дерьма,и Баранов с ног до головы в этой красоте,я ржал как ненормальный в это время как раз подъем весь этаж идет в туалет на утренний моцион, это было что-то!!!

[Alexander]

Друг мне рассказал. Вот какой случай имел быть место на одной из погранзастав. Было там свое подсобное хозяйство: свинарник, коровы, 2 быка красной датской породы, и еще ульи с пчелами около 30 домиков (гордость и хобби начальника заставы). В тот воскресный день в часть должны были приехать гости из округа по случаю завершения строительства новой казармы, приехал автобус с музыкантами. По этому случаю выстроили сцену, музыканты готовились к выступлению. Прапорщик — нач. хоз. давно уже вынашивал планы по кастрации старого быка, поскольку бык уже не проявлял должного внимания к буренкам, а излишки cекcуальной энергии выплескивал в агрессивности к "обслуживающему персоналу". Бык был не просто большой, это было чудище при весе в 11 центнеров и высотой в 160 сантиметров. По мнению прапорщика — кастрация его бы успокоила, а с положенными обязанностями справлялся второй бык — помоложе и чуть поменьше в размерах. По этому случаю были заготовлены большие садовые ножницы, литр зеленки и кувалда средних размеров предварительно обмотанная ветошью. Прапорщик взял в помощники солдата. План был такой: солдат становится с кувалдой у головы, прапорщик сзади. По сигналу прапорщика солдат что есть мочи бьет быка кувалдой по лбу, бык падает без чувств или в худшем случае оглушается на какое то время, а в это время ему ножницами производится кастрация. Все вроде правильно было рассчитано... Прапорщик на исходной позиции дает отмашку солдату — солдат со всей дури размахивается 10 килограммовой кувалдой и в это время головка слетает с ручки, а солдат по инерции опускает на лоб быка древко от кувалды, слышен тихий "тюк" ( бык при этом ударе даже не зажмурился). Прапорщик решив что "наркоз" уже подействовал одним махом отрезает быку ненужные тому причиндалы. Что было после этого — фильмы Стивена Кинга отдыхают. Рев разъяренного быка помноженное на эхо в горах был слышен за многие километры. Как потом рассказывали пограничники сопредельного государства — у них кровь стыла в жилах. Бык порвав цепи выбежал из хлева, но не в открытую дверь, а проломив 2 бревенчатых стены, хлев разлетелся в щепки как после попадания в него 500 килограмовой авиационной бомбы. Все что попадалось на его пути независимо от размеров и веса – оказывалось у него на рогах- ворота части, сетка рабица, белье сушившееся позади домиков для семейных офицеров, деревянная лестница. Особенно долго он бегал с барабаном на шее, верней то что от него осталось. К счастью личный состав части оперативно среагировал, кто то успел забежать в казарму и в штаб, хотя это не гарантировало безопасность от быка, сообразительные смекнули, что лучше такое стихийное бедствие пересидеть на деревьях, по их убеждениям быки по деревьям не лазают. Сцена быком была разбита в щепки, и не столько была нужна ему она, сколько звукооператор который находясь под сценой поздно понял, что это ревет бык, а не сирена-ревун при боевой тревоге. Вольеры с собаками были сметены за пару секунд, собаки убежали в ближайшую лесополосу, потом их целую неделю вылавливали по одной. Затем на его пути попался УАЗик который он с полпинка перевернул, пытался перевернуть автобус приехавших музыкантов – не получилось, но для куража истыкал его рогами по периметру. Веселья прибавилось после того как бык разломал ульи и с этим пчелиным роем вернулся на плац. Те кто сидел на деревьях пожалели, что они не в казарме, а те что были в казарме возрадовались, что они не на деревьях. Время от времени кто то с этих деревьев падал, не удержавшись, отмахиваясь от пчел. Была снесена беседка для курения, клумба с цветами представляла из себя свежевспаханную следовую полосу. Начальник заставы, сидевший на крыше автобуса ждал удобного момента что бы дать часовому приказ стрелять на поражение, но во первых была опасность задеть кого нибудь рикошетом, во -вторых у часового на вышке столько было беженцев, что ему несподручно было стрелять, а в третьих уже и торопиться было некуда- бык разломал и уничтожил все и спасать имущество было уже поздно. Финал истории такой: уже видя на горизонте кавалькаду машин- гостей из округа, быка все таки удалось пристрелить. Как сказал один из приехавших офицеров, подытоживая случившееся, типа: — ну а вы что ожидали? Что бык вам за кастрацию благодарность объявит? Прапорщик весь зеленый и еще не отошедший от шока только нервно хихикал

[Alexander]

Поделился я с сослуживцем, бывшим командиром подводной лодки, ответами моих детей на вопрос "Может ли человек летать?". Один сказал:"Может, но только один раз", а второй:"Летать может, не может приземляться". Ну улыбнулись, он и говорит:" А вот высшее командование точно летать может"."Как?". Дальше его рассказ.
"Все комисии, которые приезжали в их военный городок, однозначно водили на экскурсию на атомную подлодку. И самое сердце атомохода — реакторный зал оставляли на десерт — после 3-4 часового лазания по всем отсекам и закоулкам. И вот наконец они в зале — относительно просторно, можно собраться уже и кучкой, присесть на удобно расположенный в центре то-ли столик..., то-ли пуфик..., неважно что.
А командир по-прежнему что-то рассказывает о каких-то системах, приборах, командах, зануда. А им то уже не терпится закончить официальную часть проверки. Наконец кто-то из них обязательно не выдерживает и спрашивает:"А сам — то реактор где?" "А вы на нем и сидите!" ВОТ ТУТ ОНИ И ВЗЛЕТАЮТ!"



Войну Вася застал ребенком. А вот командир автобата в Хабаровске, где Вася прослужил три года срочной, пропахал разведчиком всю Европу. (Кто видел хабаровский стадион — Вася в его постройке поучаствовал). Машина Васе досталась хорошая — Студебеккер с полным приводом на все три оси и лебедкой. За высокую проходимость машина пользовалась любовью старшин и офицеров части в качестве транспорта для поездки на рыбалки, охоты и тому подобные вылазки.
В тот день Вася повез сержанта с офицером на рыбалку. На обратном пути их остановил патруль. Разговаривать отцы командиры были не в состоянии. Трубок, чтобы отделить их фан от Васиного чистого дыхания, тогда еще не придумали. Замели на губу (гауптвахту) всех, вместе с машиной. Документы свои Вася закинул в щель в обшивке дверцы чисто из вредности.
Ночь в камере Вася, привыкший к тяготам военной службы, проспал как младенец. А под утро забеспокоился. Забеспокоился о машине. Дело было осенью и морозцы уже начали прихватывать. Вчерашним вечером Васю затолкали в камеру, не особо вникая в его просьбу "слить... ". А слить надо было воду из радиатора. Теперь вода могла замерзнуть и угробить двигатель. Вася не думал о том, накажут его или нет. Вася думал о моторе. И поднял бучу. И добился своего — его выпустили к машине прогреть мотор.
Мотор урчал, Вася сидел в кабине и с грустью смотрел на закрытые ворота. Ворота на территорию губы находились прямо перед ним, через двор. И ТУТ ОНИ ОТКРЫЛИСЬ. Ворота открылись и на территорию въехала дежурная полуторка. Часовой подошел к шоферу и они оживленно начали что-то обсуждать. Прямо напротив Васи были открытые на Свободу ворота.
Вася потом не мог объяснить, зачем он это сделал. "Черт дернул" — единственное его объяснение. Сцепление — скорость — газ... и Вася на свободе, несется к родной части. Сзади за ним гналась где-то далеко полуторка, но мы же помним, — "У Студера мотор втрое! ". Ребята издали заметили знакомую машину и открыли ворота. Студер влетел на территорию, сходу воткнулся на свое законное место, из машины выстрелился Вася и исчез в закоулках части. К уже захлопнутым воротам подлетела полуторка, из которой выскочил взбешенный Начальник Губы.
Командира гауптвахты вообще-то побаиваются все. Как говорится "... не зарекайся". Но только не фронтовик-разведчик. Выслушав Начальника Губы, требующего немедленно вернуть добычу, Васин командир сказал ему следующее: "А че ты ко мне приперся? Это твои бойцы обосрались, с ними и разбирайся! А я своего солдата еще и награжу за то, что сам в плену не остался и оружие не бросил. СВОБОДЕН! "
"Вась, тебя командир вызывает". Все, дальше бежать было некуда и поплелся Вася пред светлы очи.
— Что же ты, солдат, сам сбежал, а офицера бросил? — начал троллить командир Васю.
— Да они же отдельно от меня. . да я же. .
— Ладно. Пошутили и будет. Старшина! Собирай солдата! Раз ему назначили 10 суток ареста, значит должен отбыть!
Когда старшина с Васей уже подошли к воротам, окошко командирского кабинета открылось:
— Старшина, ты куда его вести собрался?
— Как куда, товарищ полковник, на губу. Вы же сами приказали.
— Я сказал 10 суток ареста, а не на губу! Его же там без соли сожрут, а мне солдат живой и здоровый нужен. Значит так — освободить каптерку сапожника, арестанта туда и часового поставить!
Следующие десять суток Вася отъедался и отсыпался. Как самому "несчастному" повар откладывал ему самые вкусные котлетки. Старшина плевался, ходил к командиру и просил прекратить это посмешище — работы навалом, машина простаивает, люди смеются. Но командир был тверд: "Если я за свои слова отвечать не буду, какой я командир! "
— ---------
Сейчас Василию Александровичу 76 и он строит дом. Говорит: "Не помру, пока не дострою". И работы там еще ДОФИГА! Я ему верю.

[Alexander]

Итак, байка первая –
ФИНАНСОВО-ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНАЯ
Давно это было... Мы тогда еще жили в одном большом и дружном государстве. Наш молоденький лейтенант Жорка женился на красавице армянке. Рано или поздно, но пришло время ехать знакомиться с новой родней.
Армения встретила молодых традиционным гостеприимством, чистейшим горным воздухом и, конечно же, коньяком. От всего этого у Жорки произошло такое воспарение чувств, что он просто летал, а не ходил. Пока на столы носили очередную вкуснятину, кто-то из многочисленных армянских дядюшек жены пригласил Жорку на свежий воздух – покурить. Разговоры у мужчин шли о разном, но вдруг один из дядюшек спросил: «Георгий, а сколько ты получаешь в месяц? » Вконец расслабленный Жорка решил маленько приврать, чтобы поразить всех присутствующих высотами материального благополучия, доставшимися его молодой жене. Вспомнив, что командир подводной лодки получает рублей 900 (это в то время при нормальной зарплате инженера или рабочего в 150-170 рублей), а командир эскадры – больше тысячи, Жорка выдал: «950 рублей! ». В воздухе повисла напряженная тишина. Жорка, быстро трезвея, похолодел: «Сейчас поймут, что я соврал и засмеют...» После томительной пауза дядюшки заговорили между собой по-армянски. Они сокрушенно покачивали головами и тяжело вздыхали. Жорка ждал позорного приговора. Наконец дядюшки умолкли. Старший из них подошел к Жорке и, по-отечески прижав его к себе, очень ласково сказал:
«Ну, Георгий... Ну, ничего... Ничего... Мы же все будем вам помогать...»
БЫТОВАЯ.
В свое время начальником политуправления нашего флота был один добрейший седовласый адмирал, которого все без исключения за глаза называли Дедушкой. Проводил он однажды прием по личным вопросам членов семей военнослужащих. Поскольку, эти личные вопросы могли быть любой сложности, на приеме присутствовали начальники различных флотских служб, всегда готовые придти Дедушке на помощь.
В порядке очереди в кабинет вошла жена одного нашего офицера. Вопрос у нее был простой – жилищный. Вместо однокомнатной квартиры она хотела бы получить двухкомнатную. Дедушка участливо выслушав ее, разъяснил всю сложность жилищного вопроса на флоте и обещать ничего не стал. Дама заявила, что у нее особый случай, а в ответ на удивление Дедушки объяснила, что в момент близости с мужем она ведет себя очень шумно и издает такие звуки, что дети просыпаются, пугаются и долго плачут. У полностью охреневшего Деда вспотели даже очки. Он стал растерянно озираться по сторонам, наткнулся взглядом на начальника медслужбы флота и не нашел ничего лучшего, как спросить того: « А-а что, такое разве бывает? » Тот, глядя куда-то под стол, сдавленно ответил: «Да, да... Бывает...». Квартирный вопрос был решен.
ФАРМАЦЕВТИЧЕСКАЯ.
Атлантика. Лодка швартуется к плавбазе. Пополнение запасов, баня для личного состава и, конечно же, встречи друзей.
Механик с лодки Саня побежал на плавбазу к своему другу механику Гене. В каюте у Гены быстро сложился мужской коллективчик человек из 6-7, готовых торжественно (без этого нельзя, люди не поймут! ) отметить это событие. Генка окосел почти мгновенно. А закон подлости действует даже далеко от родных берегов. Гена срочно понадобился командиру плавбазы, о чем шепеляво сообщил динамик внутренней связи. Надо было срочно что-то делать. У кого-то нашлись таблетки для протрезвления. Гена проглотил, запил водой. Все стали ждать результат, который был достигнут очень быстро. Генку вывернуло в умывальник. Кто-то из мужиков вполне резонно сказал: «Надо еще раз! ». Генка, внимательно рассмотрев в раковине то, что недавно было его закуской, и таблетку, лежащую сверху, вдруг состроил плаксивую рожу и пьяно заныл: «Я не буду еще раз... Она же блеванная! ... »
ЭПИСТОЛЯРНАЯ.
В дни больших праздников к нам на эскадру приезжали представители городов, шефствующих над нашими лодками. Это были местные партийные и комсомольские работники, деятели искусства, музыкальные и танцевальные коллективы. Из одного древнего русского города постоянно приезжал танцевальный коллектив, состоящий из одних девушек, которые отличались не только хореографическими способностями, но и особой любовью и благосклонностью к военным морякам. По традиции все выступающие перед личным составом представители искусства награждались Почетными Грамотами с идиотской формулировкой: «...за доставленное эстетическое удовольствие...». Такая грамота была подготовлена и для женского танцевального коллектива. Во время выступления коллектива ее держал в руках начальник политотдела, сидящий передо мной. После неоднократного прочтения содержания грамоты он очень взволновано зашептал на ухо командиру эскадры, что грамоту вручать нельзя, в ней ошибка. Командир, внимательно изучив текст, вернул грамоту назад и, как-то странно ухмыльнувшись, сказал: «Ничего менять не надо. Все правильно». Через его плечо я успел заметить, что было пропущено слово «эстетическое».
МУЗЫКАЛЬНАЯ.
Задул ветер перемен... Страна стала меняться. Начали, как водится, с внешних атрибутов: поменяли флаг, поменяли герб, заодно и гимн тоже. Вот насчет гимна наш адмирал оказался не в курсе, в отпуске был. Ну, бывает и такое, человек все-таки.
И вот по какому-то очень торжественному поводу проходит торжественное построение эскадры – строй, знамена, оркестр, на трибуне, оборудованной микрофонами, — командование эскадры. Оркестр грянул «Славься». Забыв, что микрофоны не отключены, адмирал на весь плац недоуменно спрашивает: «Это че? ». Стоящий рядом с ним начальник политотдела сбивчиво и услужливо начинает стрекотать что-то про новую Россию, флаг, гимн и гаранта конституции. После тягостной паузы адмирал удрученно произносит: « ... твою мать! Дожили до Борькиной польки! ... »
БЮРОКРАТИЧЕСКАЯ.
Командир базы по любому поводу заваливал командира эскадры рапортами. Кляузный такой был офицер. Командир, получая очередное послание, буквально готов был взорваться, но реагировать был обязан. Очевидно, в тот раз он дошел до предела своих возможностей.
Я шел по коридору штаба, когда из кабинета командира выскочил весь какой-то взлохмаченный, с папкой в руках секретчик, который, увидев меня, жалобно спросил: «И чего мне теперь с этим делать? ». А в папке лежал очередной кляузный рапорт командира базы. С подписью и резолюцией адмирала. Подпись как подпись: дата, воинское звание, фамилия, инициалы. А резолюция представляла собой безупречный с художественной точки зрения рисунок, выполненный тончайшим платиновым пером адмиральского «паркера». На рисунке со всеми мельчайшими подробностями, со всеми приложениями и кучеряшками, было изображено мужское достоинство.
ТОРПЕДНО-МЕДИЦИНСКАЯ.
В один и тот же день на одну и ту же лодку пришли служить два лейтенанта: специалист по минам и торпедам Леха и медик Саня. Это обстоятельство, а также то, что служба, особенно в ее начале, редко бывает медом, сблизило молодых офицеров. Взаимоотношения у них были дружеские, а для Лехи они еще имели и практическую выгоду. Дело в том, что он питал какую-то особенную слабость к лекарствам, а их-то у Сани как раз было достаточно.
Однажды в походе Саня сидел у себя в самых расстроенных чувствах, поскольку только что получил выволочку от командира. Неважно за что, была, значит, причина. В этот момент к нему ввалился Леха и начал чего-то трещать. Санька думал о своем и не слушал. Вдруг Леха заметил тюбик с мазью «Финалгон». Надо сказать, что это жуткое средство от радикулита. Вызывает ощущение приложенного к телу раскаленного лома, а при попытках смыть только усиливает свое действие. Естественно, что Леха заинтересовался, от каких таких болезней эта штука. Санька, погруженный в свои мысли, буркнул: «От геморроя». Леха сразу же вспомнил про свой ужасный геморрой и стал просить эту мазь у Саньки. Тот молча кивнул.
Через некоторое время к Саньке прибежал один из подчиненных Лехи матросов и очень взволнованно сообщил, что командир срочно требует Саньку к ним в отсек, поскольку командир группы «шизанулся». Санька схватил укладку с медикаментами и побежал, на ходу соображая, что Леха недавно был у него и с ним было все нормально.
У входа в отсек собралось все командование лодки, командир с замполитом по очереди заглядывали внутрь, но войти туда явно не решались. Командир, увидев Саньку, приободрился и сказал: «Ну, давай, это по твоей части». Санька сунулся в отсек и увидел следующую картину. Совершенно без штанов, верхом на торпеде сидел Леха. Его отрешенное лицо выражало неимоверные страдания, из широко раскрытых глаз текли слезы, ногти судорожно сжатых пальцев скребли торпеду. Когда металл под ним нагревался, Леха, быстро перебирая ягодицами, переползал на холодный участок. На какое-то мгновение его лицо приобретало умиротворенное выражение.
Поздравляю всех с праздником!

[Alexander]

Рота уехала на боевую службу, дежурный офицер свалил домой, сменщик придет только утром. Осталось 10-15 человек с кучей энергии и ключами от всех помещений.
СВОБОДА!
Дембель уронил на ногу каску, потому ходить ему больно. Ради прикола просит духа привезти грузовую телегу на которой возят продукты. Садится на нее и начинает кататься по взлетке.
Инициатива воодушевляет другого дембеля. Он берет вторую грузовую телегу для продуктов, запрягает еще одного молодого бойца, одевает шлем "Сфера" для безопасности.
Начинаются гонки. Народ начинает болеть за один из болидов. На шум просыпается помощник каптера. Выглянув из каптерки он оценивает ситуацию и на старте появляется 3 болид — тележка из Ашана.
Каптер в трусах решает одеть валенки, что бы сберечь колени в случае падения. Натягивает бушлат на голое тело, что бы сберечь спину и локти. На голову одевает зимнюю шапку и обычную солдатскую каску. Для усиления драйва берет гармонь и начинает игру во время заезда подбадривая духов.
Тележка из ашана выигрывает 1 заезд с отрывом.
Все возвращаются на старт и жаждут реванша. Дана отмашка. Болиды разгоняются, гармонь бодро играет. Открывается дверь и в казарму входит полковник. Дневальный подает команду "Смирно! ", бойцы грузовых тележек останавливают телеги и выполняют команду дневального. Боец толкавший телегу из Ашана, просто отпускает ее и встает по стойке смирно.
Помощник каптера в каске, бушлате, валенках и труселях с гармошкой на коленях проносится мимо полковника, не забыв отдать воинское приветствие и уезжает вдаль.

Служил старшим химиком-разведчиком в роте химзащиты (РХБЗ). Прапор приволок в каптерку концентрированный раствор хлорпикрина (очень ядреная слезоточивая смесь для проверки противогазов или разгона бунтующей толпы. Разрешено применение слабой концентрации только на улице в теплую, но не жаркую погоду). Как то поздней осенью к нему прибежала маленькая дочурка, ножкой вильнула, баночка и опрокинулась. Пластиковая баночка не разбилась, но крышка не была завинчена и половина жидкости разлилось на деревянный пол каптерки.
Команду "газы! " подал дневальный через 30 секунд и пустил скупую мужскую слезу. Первой вытащили бедную девчушку, вывели, обдули. Предприимчивого прапора оставили наслаждаться аромотерапией. Через 5 минут группа разведки вывела прапора и вынесла из здания проклятую банку. Началась веселая жизнь...
Хлорпикрин разрешен для применения на улице потому что он растворяется в воде и его очень тяжело отмыть, особенно когда его раствор проникает в щели между досками. Дезактивация 2 м2 пола заняла 3, 5 дня. Их я не забуду никогда!
Вы пробывали бриться в противогазе? Попробуйте! Так же увлекательно получается спать и общается с сослуживцами. Мы начали узнавать друг друга по телосложению и оттенку резиновых частей.
Но самый шик был на 2 день дезактивации. Силами взвода обеззараживания концентрация хлорпикрина была заметно снижена и слизистые раздражались не сразу. Заходит группа офицеров с проверкой а вся рота в противогазах, ну к примеру сидит подшивает материал к воротничкам. Сразу стандартный вопль "что за бардак тут творится, где командир? " Пара шагов по взлетке, восклицание "Ой, б%я! " и с соплями и слезами стадо офицеров героически штурмуют выход давя друг друга. Носить с собой противогазы — не офицерское занятие. )))
Шоу с забегами в ломпасах повторилось трижды.
После этого случая неожиданные проверки предварительно спрашивали можно ли прийти к нам в расположение. От этих диких химиков всего можно ожидать. : )

[Alexander]

И ещё история из тех 60-х, когда отец служил в Армии.
На одной площадке с нами в доме жил немолодой офицер (лет, я так понимаю теперь, за 30), который недавно женился на молодой девушке. Сами понимаете, жизнь в отдалённом гарнизоне скудна на развлечения, а алкоголь - самое доступное из них. И этот офицер тщательно скрывал от молодой жены своё недавнее запойное прошлое. Молодые офицерские жёны тех лет - это отдельный разговор. Но по степени наивности они поначалу могли создать достойную конкуренцию нынешним блондинкам. Вот и наш офицер сумел внушить своей половинке, что он опасно болен (чуть ли не облучение по службе), и врачи прописали ему в качестве лекарства ежедневно по 20 капель кипячёной воды на стакан спирта. И она кипятила и капала, пока соседки не открыли ей глаза и не объяснили, что он обыкновенный алкаш.

Недавно отец, призывавшийся в армию в Белоруссии ещё во времена Горбачева, рассказал мне забавную историю...
Сидят призывники в райвоенкомате, а там половина ребят из деревни. И вот один такой парень сидит в рубашке с закатанными руками, а на его руке вытатуировано слово "лев".
Подходит к нему парочка городских и начинает прикалываться, мол, что ты, лев, что ли?
Ну и парень им на чистой белорусской трашенцы спокойно отвечает:
- Та не, гэта шоб знать, дзе права, а дзе лева...

В 60-е мой отец служил в суперсекретной воинской части. Места там были глухие, кроме радио да клуба развлечений никаких. Поэтому все развлекались, как могли.
Сразу за воротами части стоял "грибок" для часового, на нём висел телефон с рукояткой, которую надо было покрутить, прежде чем позвонить. Этот-то телефон и будет героем истории.
Существовал в части писаный или неписаный порядок, по которому новый офицер сразу же заступал на дежурство. То ли для того, чтобы быстрее вникал в курс дел, то ли это было первой ласточкой нарождающейся дедовщины - не знаю. В тот раз моему отцу как раз и выпало инструктировать заступающего на суточное дежурство новичка. В заключение инструктажа отец ему показывает стайку телефонных аппаратов в кабинете дежурного по части и рассказывает о назначении каждого из них.
- Этот - прямой домашний командира части, этот - связь с комендатурой, этот - с дивизией, этот - со штабом армии, этот - со штабом округа. Вот и всё, принимай дежурство!
Тут новичок замечает ещё один аппарат, о котором ему ничего не рассказали.
- А это что за телефон?
Такой же хохмач, как и отец, его друг, присутствовавший при инструктаже, мгновенно соображает и бросается к грибку часового.
- А это - международный, - на полном серьёзе отвечает отец.
И тут раздаётся требовательный звонок "международного" телефона. Новичок в растерянности, не знает, что ему делать. Отец кивает, мол, дежурство принял - отвечай! Новичок хватает трубку и громко и чётко произносит фразу, надолго ставшую его новым прозвищем:
- СССР слушает!

[Alexander]

Эта история произошла в ракетной части под Ленинградом. Дисциплина
тогда была строгой — за неотдание чести, например, или за воротничок
расстегнутый запросто можно было угодить на гауптвахту.
Наша рота каждое утро до развода убиралась в "Доме Офицеров" — ну там
чистили, мыли, и. т. д. И вот подметаем мы с напарником Шишей (от Шишко)
пол в зале и со скуки заспорили — сможет ли он спрятаться так, что
за 20 минут я его не найду. А надо заметить, кабан он был здоровенный.
Ну, оговорили, в какие помещения можно прятаться, в какие нет — и Шиша
испарился. В успехе я был уверен — прятаться особо было некуда. Ну
ищу я его 5 минут, 10 — нету Шиши!Начал волноваться — все как на ладони
— нету! Расспросил ребят — никто не видел.
И тут — звонок. Построение. Майор — злой как бес! Построились в фойе
и началось — "Почему грязь?! Почему мусор?! Дневальный!!!" "Я!!!" "Почему
пол как у.... в....?!!"
"Так мыло кончилось, товарищ майор!" "Какого....?!! Вчера! Я! Лично!"
И с этими словами дверь тумбочки ногою — хрясь!!
И тут все обмерли... В совершенно немыслимой позе (как он туда втиснулся
— ума не приложу) абсолютно круглыми от ужаса глазами на майора таращился
Шиша. В этот момент любой человек из присутствующих мог претендовать
на главную роль в балете "Щелкунчик" — без грима. Челюсти отвалились
у всех.
Основная мысль — парень не выдержал тягот воинской службы; вспомогательная
— что щщас будет???
В могильной тишине майор шепотом: "Товарищ рядовой... Что... Вы...
Там...
Делаете???" И Шиша сиплым голосом: "Товарищ майор... Я... ищу... МЫЛО!!!"
Тут вообще все от страха ополоумели.
И здесь я впервые увидел, как у человека срабатывает защита от нарушений
психики. Майор аккуратно прикрыл дверцу тумбочки, будничным тоном сказал:
"Работайте" и — прошел в свой кабинет. Он мгновенно и напрочь ЗАБЫЛ...


В замечательном 1986 году я нес свой интернациональний долг под городом Баграмом (это в Афгане). Так как до армии я был кмс по биатлону, то и стал я там снайпером. Однажды мы сидели в ущелье и ждали караван с духами. По замыслу я должен был снять головного, он обычно был или с "мухой" или с РПГ (это противотанковый гранатомет), а затем их уже должны были накрыть с двух сторон из стрелкового. И вот вижу головного духа, он с РПГ и подходит, верхом на ишаке. Сразу понимаю, что позицию я выбрал хреновую, так как грудь у него закрыта самой трубой, а головы не видно, т.е. стрелять надо в бок, но снять его нужно с первого раза, а то он же меня сразу же и накроет.
И вот он в прицеле, жму на спуск, но тут та меня с локоть кусает какая-то гадина, я дернулся и стрельнул мимо. Это было мимо- но как.
Я просто отстрелил бедному ишаку ЕГО ЯЙЦА, отчего тот заорал так — ну надо думать, больше того он встал на дыбы ( ИШАК). От неожиданности бедный дух шмальнул вверх, а наверху наподобии балкона нависал огромный кусок скалы, который от взрыва и упал вниз (мощность гранаты 2.5 кило тротила), и покатился, а поскольку место там было довольно узкое, то он превратил весь караван и всех духов в паштет.
Парни тут же накрыли этот камень из АК, но потом долго ржали отскребая
то что они там везли от скалы. Камешек то был будь здоров.

[Alexander]

Есть у grubasa история про самое смешное кино. Суть в том, что для создания эффекта ветра, во время съемок фильма, использовали установку для сдувания радиоактивной пыли с объектов, после радиоактивного заражения. По настоятельной просьбе режиссера, установку поставили на максимальныю мощность, в результате чего сдуло всех, кто был в кадре. Судя по всему, эта установка не что иное, как обычный турбореактивный двигатель (ТРД). Мой друг служил в частях аэродромного обеспечения, и примерно такая же хрень использовалась у них для очистки взлетно-посадочной полосы (впп). ТРД был установлен на навеске трактора Т-150К, который ездил себе по впп, и сдувал с нее все постороннее, потому что не дай бог какому-нибудь камушку попасть в воздухозаборник двигателя самолета. Т-150К, это такой трактор с большими колесами и ломающейся рамой, посредством чего осуществляется его поворот. Рычаг управления тягой ТРД стоял на рулевой колонке трактора, и чтоб трактор далеко не улетел ТРД был установлн в режим минимальной тяги (на рычаге стоял ограничитель). Управляли этим чудом техники два друга-узбека, нормальные толковые ребята, другим бы не доверили. Но... в один прекрасный момент любопытство и жажда эксперимента перевесили все инструкции и запреты - ограничитель был сломан, и газ до отказа! Нет, трактор не взлетел, рама сложилась на максимальный угол поворота и он завертелся как гигантский волчок, с приличной угловой скоростью. За счет действия центробежной силы ребят раскидало по углам кабины, и газ убавить они конечно не смогли. Повезло, что керосина было мало и вращение через минуту прекратилось - но этого хватило. Космонавты" медленно выползли с "корабля", шатаясь, добрели до края впп, где рухнули в траву. Никто не пострадал, но люлей получили все, а так все нормально.